В правление царя Адриана жила в Риме знатная вдова, именем София. У нее было три дочери, которым она дала имена христианских добродетелей: первую назвала Верой, вторую — Надеждой, а третью — Любовью. Будучи ревностной христианкой, благочестивая София вела строгую жизнь, служа Богу молитвой, постом и милостыней. Все три девочки получили прекрасное воспитание.

Дошли слухи о добродетельной семье и до царя Адриана, который лично пожелал видеть Софию и ее дочерей. Стояло раннее осеннее утро. Солнце только что поднялось над верхушками деревьев. Где-то пронзительно кричал ослик. Медленно, как бы нехотя, пробуждалась жизнь после недолгого ночного отдыха.

Семья была в сборе, когда на пороге показался вестник с указом немедленно прибыть во дворец. Узнав о причине приглашения и предвидя обычный вопрос: “какой ты религии?” — София встала с детьми на молитву. Она молилась так:

— Всесильный Боже, подаждь помощь Твою святую, да не устрашится сердце наше гордого мучителя, да не ужаснемся мук и горькой смерти за имя Твое!

Встав с молитвы, мать и дочери взялись за руки и пошли во дворец. Дойдя до царских палат, они оградили себя крестным знамением и смело вошли в тронный зал. Там восседал уже в ослепительной своей славе гордый и жестокий Адриан. София и дочери ее спокойно подошли к самому престолу, воздали царю должное поклонение и стали ждать вопросов.

Царь, по обычаю, спросил Софию о роде ее, имени и вере. Рассказав о себе все и дойдя до вопроса о вере, София сказала, что она христианка, и тут же начала излагать догматы своей веры, указывая на Христа, как на единственного Спасителя мира.

Поражаясь мужеством и мудростью Софии, Адриан повелел отослать ее с детьми к ученой женщине Палладии, надеясь, что та сумеет уговорить их отречься от Христа. Но Палладия оказалась благородной женщиной и не мешала матери пребывать с детьми наедине. Она прекрасно сознавала грозящую им опасность и, восхищаясь их твердостью в вере, всячески старалась скрасить последние дни маленьких девочек и их самоотверженной матери.

София раньше никогда не говорила детям о том, что за веру во Христа им, может быть, придется страдать. Ей казалось, что они слишком малы и не поймут, для чего нужны их страдания. Но теперь пришло время говорить об этом, чтобы укрепить в детях мужество.

Теперь она им сказала: — Дети мои милые, настало время вашего подвига. Покажите вашу твердую веру в Господа, вашу надежду на Него и вашу любовь к Нему! Ради вечного спасения ваших душ, не пощадите тела вашего, примите уготованные вам муки, как и Господь не пощадил ради вас Своего тела и приял муку смертную Господь и Бог наш! Не пожалейте вашей красоты. Когда она будет отнята муками, Христос украсит вас небесной красотой! Дети любимые, не дайте обмануть вас лживыми словами. Царь сначала будет ласков и станет обещать много подарков, но вы не поддавайтесь его льстивым речам. Все земные радости подобны пыли — дунет ветер и все исчезнет.

— Знайте, дети мои, что я вас не оставлю ни на минуту в часы страданий, молясь за вас Господу. Вспомните, как я учила вас страху Божию, как заботилась о вас и ходила за вами во время ваших болезней, — и утешьте теперь мою старость мужественным исповеданием! В том будет мне честь и слава, если смогу называться матерью мучениц. Тогда моя душа возрадуется и вы будете истинными детьми моими, когда будете послушны до конца.

Так увещевала мать своих дочерей, лаская их и целуя, как бы уже сподобившихся приять мученическую смерть. И не было в глазах ее слёз, и голос не дрожал, и улыбка ее была радостная. На третий день благочестивая семья предстала перед царем. Адриан, любуясь небесной красотой детей, сказал им: — Мне жаль вас, дети! Вы знаете, как сурово карает христиан наш закон. Поклонитесь богине Артемиде, и я прощу ваши прежние заблуждения. И не только прощу, но приближу вас к себе, назову своими детьми. Вы будете жить в великом почете, в славе и богатстве. Если же не послушаетесь, то много злого от меня примете, и старость вашей матери будет печальна.

Девочки же ответили ему, как одна: — У нас один Отец, Господь и Бог наш, и мы Его дети. Он заботится о нас. Угроз твоих мы не боимся и готовы претерпеть муки за Господа!

Девочки говорили, перебивая одна другую, и в голосе их было столько благородного мужества и презрения к мукам, что царь невольно смутился. Он спросил Софию сколько лет ее детям. София ответила: — Старшей двенадцать, средней — десять, младшей всего лишь девять.

Поразился царь столь великому мужеству детей. И приступил сперва к старшей, убеждая ее поклониться Артемиде. Но Вера, без колебания, отвергла все требования царя. Тогда раздосадованный Адриан приказал отвести семью во внутренний двор. Здесь он и все приближенные удобно расположились в тени деревьев и был дан знак приступить к пыткам.

Два часа пролежала мученица на решетке, испытывая невероятные страдания. Тело ее нисколько не пострадало, ни в чем не изменилось, а осталось таким же прекрасным. И это было второе чудо. Тут же был огромный сосуд, наполненный кипящей смолой. В эту пылающую массу погрузили с головой Веру, но и здесь она, по Божией милости, осталась невредимой. Тогда царь приказал отсечь ей голову.

Но Надежда ответила ему: — Неужели, царь, я не сестра той, которую ты замучил? Я росла вместе с Верой, с ней училась, мы вместе молились Богу, я готова умереть вместе с ней.

И царь отдал маленькую мученицу в руки палачей. Ее тоже повели на середину двора, сняли одежды и стали нещадно бить. Все это видела мать, но не одним жестом не выдала своего волнения. Она молилась.

После первого истязания втолкнули девочку в раскаленную печь, где она пребывала невредимой, хранимая Божией силой. Затем мучители подвесили ее к дереву и стали строгать ее тело железными крючьями, так что ее чистая кровь залила всю землю под нею. Но все терпеливо выносила маленькая мученица. Она лишь смотрела на мать и сестру... Перед самой кончиной лицо ее просияло, как лицо ангела, и все ощутили дивное благоухание, исходящее от нее. Тогда царь решился на последнее средство: ввергнуть Надежду в сосуд с раскаленной смолой. Но сосуд, без всякой видимой причины расстаял, как воск и смола растеклась по двору, причинив немало ожогов окружающим. Тогда царь осудил и Надежду на отсечение главы.

Выведенный из терпения, Адриан приказал растянуть девочку на колесе и бить солеными прутьями. Когда палачи растянули ее, то все ее члены вышли из своих суставов и земля под ней оросилась кровавым дождем. После этого опять разожгли печь и царь сказал: — Поклонись Артемиде, не то будешь сожжена живою!

Но Любовь ответила на это так, как ее учила святая мать: — Велик Бог мой Иисус Христос, Ему одному кланяюсь!..

Тогда царь велел бросить ее в печь. Девочка, не дожидаясь палачей, сама вбежала в печь, но огонь не коснулся ее. Мать ободряла девочку и взглядами и словами: — Третья веточка моя, дитя мое любимое, потерпи до конца! Уже плетется тебе венец, и отверзается чертог небесный. И велено было царем отсечь голову и Любови.

И Бог услышал ее молитву: на третий день она мирно скончалась, перейдя в лучший мир, чтобы уже больше никогда не разлучаться со своими детьми.

"Кто любит отца или мать более, нежели Меня, —тот не достоин Меня,” — сказал Господь (Матф. 10:37).