ибо их есть Царство Небесное."

Златоустом св. Иоанна назвала одна женщина, придя в восторг от его проповеди. С тех пор прошло более чем 1500 лет, но слово этой простой женщины не забылось; оно навеки соединилось с именем великого учителя Церкви. И теперь, когда хотят похвалить кого-нибудь за его красноречие, говорят про него: “Это — Златоуст!”

В конце каждой обедни мы слышим упоминание о св. Иоанне Златоусте. Это потому, что в течение всего года служится литургия, чин (порядок) которой был составлен св. Иоанном Златоустом. За это мы всегда должны быть благодарны ему, потому что нет на земле более высокого служения Богу, чем служение литургии, во время которой приносится Богу Бескровная жертва Тела и Крови Христовых.

Есть люди, которые остаются невнимательны к своей духовной жизни: они ленятся ходить в церковь каждое воскресение, как это было заповедано нам Богом. Но и такие люди непременно бывают в церкви на Пасху. И тогда они слышат там слова Златоуста:

— Если кто благочестив и боголюбив, да насладится он этого доброго и светлого торжества! В этих словах св. Иоанн зовёт всех: богатых и бедных, усердных и ленивых, постившихся и не постившихся — в общем, всех войти в радость Господа Своего. “Угощение готово, — насладитесь все!” — Это слово придаёт много радости великому празднику Пасхи.

Иногда бывает, что кому-нибудь случается много терпеть и страдать безвинно и ни в чём не видеть утешения до самой смерти, и вот тогда приходят ему на ум слова Иоанна Златоуста: “Слава Богу за всё!” Из жизни Иоанна мы можем увидеть, как много пришлось пострадать ему за правду и закончить жизнь свою не в столице, где был он главой Церкви, а в изгнании, в далёкой Армении. Но сердце его не озлобилось от страданий, — об этом свидетельствуют его последние слова, которыми благодарит он Бога: “Слава Богу за всё!”

___________________________

Иоанн, пока он был ребенком, рос на попечении своей матери св. Анфусы, которая овдовела на 20-ом году своей жизни. Святая Анфуса души не чаяла в своём единственном сыне и любила его так, что не захотела больше выходить замуж (хотя была и молода, и богата), а всю себя без остатка посвятила воспитанию сына.

Первые уроки добродетельной христианской жизни Иоанн получил в родительском доме. Потом, когда он подрос, был он отправлен матерью в Афины к знаменитому оратору Ливанию для совершенствования в науках; там он не знал других дорог, кроме как в церковь и к своему наставнику. Он быстро добился блестящих успехов в науках и красноречии, и скоро Ливаний должен был признаться, что ученик превзошёл своего учителя.

Вернувшись в родную Антиохию, Иоанн стал адвокатом. Его образованность, красноречие и светлый ум легко могли привести Иоанна к высоким должностям, и поначалу успехи и слава радовали его и притягивали к себе, но добрая основа, заложенная с детства, и молитвы матери удержали Иоанна от светской жизни. А скоро он и совсем оставил гражданскую службу и начал проводить дни в подвигах поста и молитвы. Только усиленные просьбы матери удержали его от немедленного ухода в пустыню. Когда же св. Анфуса скончалась, Иоанн роздал всё имение, отпустил всех своих рабов и удалился в пустынную обитель к отшельникам. Там он предался столь суровым подвигам, что расстроил и без того слабое своё здоровье, заболел, и поневоле пришлось ему возвратиться в Антиохию. Здесь епископ Мелетий, уже давно заметивший склонность Иоанна к благочестивой жизни, приказал ему готовиться к сану диакона. В дни посвящения прошла болезнь Иоанна. Он принял это, как указание Божие к тому, что нужно отдать себя целиком служению Церкви.

Через пять лет его посвятили в сан иерея и назначили на должность проповедника. С этого времени начинается славное проповедническое служение св. Иоанна. Каждое воскресенье, а то и дважды в неделю, проповедовал он слово Божие. Слушать его собирались толпы, — причём не только христиане, но даже и иудеи. Сначала они приходили просто из любопытства послушать нового проповедника, но тронутые до глубины души горячим словом Иоанна часто тут же исповедовали свои грехи и меняли в корне свою жизнь. Временами, когда речь Иоанна была особенно хороша, его прерывали рукоплесканиями и шумными проявлениями восторга. Но сам Иоанн не любил этого.

— Что мне в похвалах ваших? — говорил он. — Тогда мне похвала, когда вы исправите вашу жизнь и обратитесь к Богу! Слава о Златоусте распространилась по всему Востоку и вскоре достигла Константинополя — столицы Греческой Империи; и как только там освободилась кафедра столичного архиепископа, император, духовенство и народ единодушно решили избрать на это место св. Иоанна Златоуста.

Но как лишить антиохийцев любимого ими пастыря, не возбудив общего ропота и возмущения? Решено было прибегнуть к хитрости. Императорский чиновник, которому было поручено это дело, пригласил Иоанна в своей колеснице посетить загородные храмы мучеников. Ничего не подозревавший Иоанн согласился, и уже потом, в пути, объявили ему императорский указ о назначении его в Константинополь; и Иоанну пришлось подчиниться. Вот так был он посвящён в епископы Нового Рима.

Для церкви же Константинопольской началась заря новой жизни. Призывая народ к молитве, Иоанн всячески старался восстановить богослужение во всей его красоте; особое внимание обращал он на пение. “Ничто так не возвышает душу, — писал он, — ничто с такою силою не отрывает её от земли, ничто так не располагает к любви святой, как священная песнь... Духовная песнь — это источник освящения; слова её очищают душу, и Святой Дух нисходит в души поющих, так же как и те, кто поёт псалмы с сознанием, действительно призывают на себя благодать Его.” Он призывал всех бывать как можно чаще в церкви, где человек помимо даже его воли изменяется к лучшему.

— Выходя из церкви, — говорил он, — человек никого не учит, ничего не проповедует, но спокойствие в чертах его лица, взгляд его и даже самый голос показывают, какую радость вкусил он, какое благо получил он для души своей. Мы должны выходить из церкви так, как посвящённые выходят из святилища, чтобы, глядя на нас, все ясно ощущали, какое благо выносим мы отсюда.

И действительно, народ толпами устремился к церкви, и восторженная любовь, которую Иоанн сумел возбудить в Антиохии, разгоралась к нему и среди новой его паствы. Между тем у этого святого мужа оказались не только друзья, но и враги. Это были те, кто обманулся в своих надеждах занять выгодное место Константинопольского архиепископа; и те, для кого праведная жизнь Иоанна была постоянным укором; а в особенности это были те, чьи пороки и распущенность обличал святой Иоанн в своих проповедях.

Враги донесли императрице, что он позволяет себе делать намёки лично на Её Величество, когда говорит о пороках высшего общества. Этого было достаточно, чтобы гордая и властолюбивая императрица воспылала гневом на Иоанна. Она пожаловалась на него императору, и тот решился поставить на вид Златоусту его слишком смелые речи. Иоанн же ответил: — Я — епископ, и мне поручена забота обо всех. Если царица не знает худа за собой, то ей не на что сердиться. Я обличаю беззаконие и никого по имени не называю, но учу всех не делать зла.

Взбешённая таким ответом императрица приблизила к себе всех, кто был против Иоанна, и благодаря их козням Иоанн был осуждён и по велению императора приговорён к изгнанию из столицы. Когда новость эту разгласили, весь народ пришёл в волнение. В городах стали ходить самые тревожные слухи. Говорили уже не только об изгнании, но даже и о смертном приговоре на Иоанна. Народ наполнил церкви, молясь за него; собирались целые толпы на соборной площади в надежде хотя бы издали увидеть архиепископа или услышать звук его голоса.

Подчиняясь императорскому указу, чтобы избежать народных волнений, Иоанн покинул город под покровом ночи. Однако в ту же самую ночь в Константинополе произошло сильное землетрясение, и особенно сильны были подземные удары возле императорского дворца. В слезах и испуге вбежала императрица среди ночи в покои своего мужа:

— Мы изгнали праведника, — закричала она, — и за это Господь карает нас! Надо возвратить его немедленно, иначе мы все погибнем! Императрица сама написала письмо Иоанну, умоляя его простить всё и возвратиться.

Возвращение Иоанна было триумфом. Десятки тысяч людей встречали Святителя с криками радости, со свечами в руках. Он вошёл в свой кафедральный собор и произнёс умилительную проповедь, начав её следующими знаменательными словами:

— Благословен Бог, удаливший меня! Благословен Он, меня возвративший! Благодарение Богу и за горе, и за радость! Весь народ плакал от умиления и радости, что снова видит своего любимого архипастыря.

С того дня каждый день проповедовал св. Иоанн в церкви, раскрывая верующим тайны слова Божия и бесстрашно бичуя пороки, начиная с пороков, творимых императорским двором и высшими кругами общества. Так прошло немного времени. Враги Иоанна вновь донесли императрице, будто он не оставляет в покое имя её. Ещё яростнее запылала она гневом, забыв недавнее Божие предостережение. На сей раз настояла она, чтобы Иоанна отправили в далёкую ссылку, на самую восточную окраину Греческой Империи.

Долог, утомителен и мучителен был этот путь; по скверным дорогам, то в непогоду, то под палящими лучами солнца совершал больной Святитель это путешествие. Всё как будто намерено было устроено так, чтобы причинить изгнаннику наибольшее страдание. После 70-ти дней пути достигли они, Иоанн и сопровождавшие его, деревни Кукуз в горах Армении, где Святителю велено было находиться. Но здесь, в заброшенной деревне, в дикой горной стране св. Иоанн встретил столько радушия и сочувствия, что начало понемногу оживать его истомлённое сердце. Всё, что было только возможно, было сделано местным епископом и жителями этого края, чтобы облегчить положение великого страдальца.

В течение последующих трёх лет, среди крайних лишений и тяжких недомоганий св. Иоанн не уставал писать и трудиться на благо святой Церкви. Он переписывался со многими епископами Востока и Запада, вёл беседы с многочисленными посетителями, которые приходили к нему даже из Константинополя. Это дошло и до слуха императрицы, и тогда был дан указ сослать Иоанна ещё дальше, к самому Чёрному морю.

И снова Иоанн пустился под сопровождением в путь, и когда после длительного путешествия достигли, наконец, города Команы, пришлось остановиться, — и без того больной Святитель был в крайнем изнеможении от путешествия. Всем стало ясно, что наступают последние дни его жизни. Здесь же, в Команах, была исполнена последняя просьба Иоанна: на него надели белые крещальные одежды; и, приняв св. Причастие, Святитель скончался. Последними его словами было:

— Слава Богу за всё!

30-ть лет спустя патриарх Прокл убедил императора Феодосия Младшего перенести св. мощи Иоанна Златоуста в Константинополь. Это было совершено с великим торжеством: император лично выехал далеко за город навстречу св. останкам, где, упав на землю, молил Святителя простить его родителей за напрасно причинённые страдания. Весь Константинопольский залив покрылся бесчисленным количеством лодок, — это народ с благоговейной радостью встречал останки великого учителя Церкви.