Это было давно: в самом начале 13 века, в первые десятилетия татарского нашествия. В городе Чернигове жили тогда благоверный князь Михаил со своей княгиней, которые оба отличались теплой верой к Богу и жалостью к бедным. У них не было детей. Долго и усердно молились они Матери всех скорбящих, Пресвятой Богородице, о даровании им ребенка. И вот однажды было им ночью видение. Явилась Пречистая и сказала: “Ваша молитва услышана: у вас родится дочь, и вы дайте ей имя “Феодулия.” Храните ее со всяким страхом, ибо она станет сосудом Святого Духа и послужит Мне среди других монахинь в женской обители города Суздаля.”

Когда предсказание Богоматери исполнилось, то девочку при крещении назвали Феодулией. С самого раннего детства воздержанием в пище (она никогда не ела мяса) Феодулия показала, что она, действительно, “раба Божия” (таково значение этого имени на греческом языке). И росло это богоданное дитя, радуя своих родителей своим прекрасным видом и добрым характером.

Когда же княжна Феодулия выросла, то не было в то время другой девушки, равной ей по красоте. Все молодые князья хотели иметь ее своей женой. Родители Феодулии, как будто забывши про предсказание Богоматери, что дочь их будет монахиней, решили обручить ее с сыном Суздальского князя. Но когда пришло время выйти замуж, и родители объявили ей об этом, молодая княжна наотрез отказалась от брака. Видя, как ее отказ огорчил их, Феодулия со слезами помолилась Пресвятой Богородице, прося у Нее утешения и указания, как ей быть.

Пресвятая Дева явилась ей и сказала: “Чти отца и матерь и не противься своим родителям. Но не бойся: этого брака не будет. Однако, исполняя волю родителей спеши в Суздаль и, когда еще будешь в пути, жених твой умрет. Не возвращайся тогда к родителям, чтобы они не сделали тебе какого-либо принуждения!”

Обрадованная этими словами княжна спешит в Суздаль, как будто к своему жениху; но в пути узнает, что он скончался. Тогда, не возвращаясь домой, она явилась к воротам Суздальского женского монастыря, упала в ноги старице игуменьи и умоляла принять ее в число послушниц.

Вскоре было совершено и пострижение княжны Феодулии в иноческий чин; ей было дано имя Евфросинии. Когда об этом узнали ее родители, то не только не огорчились, но даже обрадовались, ибо увидели, что с их дочерью совершается все так, как предсказала Божия Матерь.

И вот юная монахиня Евфросиния начала свои иноческие подвиги. Несмотря на свое княжеское происхождение, она всякую работу, даже самую тяжелую и грубую, делала своими руками; во всем была кроткой и послушной; бывало, что целые дни, а часто и несколько дней к ряду, проводила без пищи, большую часть дня находясь в церкви на молитве, а у себя в келии молилась по ночам, или занималась чтением слова Божия и пением псалмов. В таких подвигах проходит несколько лет.

О подвижнической жизни Евфросинии вскоре узнали в Суздале. И знатные женщины города со своими дочерями стали приходить в обитель, чтобы помолиться с ней и послушать ее душеспасительных бесед. Преподобная имела приятный голос. Её внятное чтение и доброгласное пение вызывали умиление и слёзы молящихся, а душеспасительные беседы наставляли посетительниц монастыря.

Вскоре слава о юной подвижнице распространилась и за пределами Суздаля. К ней часто приходили женщины и девушки послушать ее наставления. И под их влиянием многие из слушательниц оставляли мир и поступали в монастырь. По этому и в монастыре, среди монахинь, преподобная Евфросиния пользовалась великим уважением. Сама игуменья слушала её советов.

Так, по просьбе преподобной Евфросинии, в монастыре был установлен новый порядок: монастырь был перегорожен стеной на две части, а инокини разделены на две половины — одну составляли те, которые поступили в монастырь девицами, а другую — вдовы. Таким образом в одном монастыре стало как бы две обители и в каждой была своя начальница. Но так как церковь в монастыре была одна, на половине инокинь-дев, то на молитву собирались все вместе в эту половину монастыря. Но монахини-вдовицы хотели иметь особый храм на своей половине; они упросили Евфросинию ходатайствовать об этом перед игуменьей. Игуменья и в этом послушалась Евфросинию и велела устроить на половине вдовиц особую церковь.

Своими трудами и подвигами преподобная Евфросиния подняла значение самого монастыря. При жизни ее не было женской обители, которая могла бы равняться с ее монастырем по благочинию в жизни и богослужении, по благочестию и подвигам инокинь.

Между тем на Русь надвигалась страшная гроза, приближалось нашествие татар. Татары быстро шли по Русской земле: жгли города и села, жилища людей и храмы Божии, беспощадно убивали жителей и уводили в плен. В начале 1237 года татарские полчища осадили Суздаль. Жители заперлись в городе. Преподобная же Евфросиния и другие монахини не оставили своего монастыря, находившегося вне стен города, и усердно молились о спасении града и обители. Господь открыл преподобной, что город будет разрушен, жители будут избиты, но обитель останется невредимой за их молитвы.

— "Тебе вместе с живущими здесь обещаю, — говорит Господь, — что знамение креста будет хранить твой монастырь.” И тот час же явился чудный свет над монастырем; во свете был виден животворящий крест и два огненно-светлых юноши, державших в своих руках натянутые луки. Они сказали преподобной, что они посланы от Бога охранять обитель от врагов. В другой раз преподобная видела, что некоторые инокини побежали в город, чтобы найти защиту за его стенами, но они были или убиты, или отведены в плен, а иные возвратились опять в монастырь.

Все случилось, как было открыто святой Евфросинии: город Суздаль был взят, горожане избиты или отведены в плен, с ними погибли и монахини, которые бежали из монастыря. Разорив город, отряд татар направился к обители Пресвятой Богородицы, но не мог даже близко подойти к ней: дивный свет, сиявший над ней, опалял безбожных врагов. Тогда выступил сам Батый и двинулся на обитель. Но преподобная Евфросиния обратилась с молитвой к Богу, прося Его покрыть обитель Своим заступлением и омрачить очи нечестивых татар. Тотчас же сошел на обитель мрак, в виде облака, так что татары не могли и найти её.

Жестокой бурей пронеслись татарские полчища по Суздальской земле: города и села были превращены в пепел; земля опустела. Следующий год прошел мирно, а зимой 1239 года Батый снова двинулся на Русь, но уже в её южные пределы. Киевом тогда владел князь Михаил Черниговский, отец преподобной Евфросинии. Батый отправил к нему своих послов, которые льстивыми словами уговаривали князя подчиниться хану. Но князь приказал умертвить ханских послов, а сам ушел в Венгрию и жил там, как изгнанник.

Зимой 1240 года Батый взял Киев, сжег город и святые церкви, избил жителей. С этого времени хан овладел всей Русской землей, которая стала платить ему дань. Князь Михаил плакал, слыша в своем изгнании о бедствиях Русской земли. Наконец, он не выдержал и решился возвратиться на родину. Русские князья уже ездили к хану на поклон. Слуги Батыя того же потребовали и от князя Михаила. — “нехорошо жить на Батыевой земле, не сходивши поклониться ему, ” — говорили они князю.

И князь вместе с боярином Феодором отправился в Орду, ставку хана Батыя. Слуги хана заставляли князя пройти сквозь огонь, поклониться кусту и идолам и обещали за это почести и милости хана. Когда же князь отказался исполнить это требование, противное духу христианской веры, ему объявили, что его ждет лютая смерть. Русские, бывшие тогда в Орде, стали уговаривать князя послушаться ханских слуг и выполнить то, что они требовали. Князь стал колебаться. Боярин Феодор ободрял и поддерживал князя, убеждая его не отрекаться от Христа Бога и истинной веры. Однако колебания не оставили Михаила.

Об этом узнала его дочь, преподобная Евфросиния. Чтобы поддержать отца, она написала ему послание и убеждала не кланяться хану, не менять истину на ложь и не отрекаться от Христа, а лучше пострадать за Него. “А если меня не послушаешься, — писала св. Евфросиния, — то знай, что отселе я — чуждая, а не дочь твоя!”

Получив послание, князь Михаил прочитал и горько оплакивал свое малодушие. Он благодарил Бога, вразумившего его посланием дочери-подвижницы. Колебания князя Михаила окончились, и он решил лучше пострадать за Христа, чем кланяться языческим идолам. Прочитав вместе с Феодором это послание, он все больше и больше укреплялся в своем решении. Наконец, князь прямо сказал боярину: “Спутник мой добрый, истинный охранитель мой души, теперь я понял, как я могу спасти свою душу: я должен вместе с тобой пострадать за Христа.”

О таком решении князя и боярина узнали ханские слуги и донесли Батыю. Хан повелел предать их мучениям и смерти. После долгих мучений их усекли мечем. Вскоре святой князь Михаил явился во сне своей дочери и сказал ей: “Чадо мое! Прославил меня Бог славою многою: я получил вместе с боярином Феодором небесное блаженство. Благословенна ты, чадо мое, у Господа, так как была ходатайницей моего спасения: твоим посланием я укрепился на этот подвиг и получил жизнь вечную.”

Еще при жизни преподобной Евфросинии Господь прославил её даром чудотворений. Много больных приходило к ней и просило помолиться за них, и она, призывая имя Господне, исцеляла их. Обращались к преподобной нуждавшиеся и в духовном врачевании. Однажды пришел к ней один из богатых людей города Суздаля. Он увидел её в старой поношенной одежде с изможденным от подвигов лицом и просил подвижницу принять от него новую одежду. Но Евфросиния отклонила просьбу богача.

"Рыба на морозе, — сказа она, — не портится и даже бывает вкуснее; так и мы, иноки: если переносим холод, становимся крепче и будем приятны Христу в жизни нетленной.” Тогда богач умолял сказать ему наставление о том, что нужно ему делать для спасения души. И она сказала:

"Слушай, христолюбче! Счастлив дом, в котором господа благочестивы, счастлив и корабль, который управляется искусным кормчим, блажен и монастырь, в котором живут воздержанные иноки. Но горе дому, в котором обитают нечестивые господа, горе кораблю, на котором нет искусного кормчего, горе монастырю, где нет воздержания: дом обнищает, корабль разобьется, а монастырь запустеет. Ты же, боголюбезный человек, твори милостыню прежде всего домашним слугам своим, и если хочешь дать от своих щедрот нам в монастырь, то пришли только масла постного, свечей и ладану. Этого будет достаточно.”

И богач поступил так, как сказала ему подвижница. Прежде он был строг к своим слугам, но теперь, послушавши её, переменился и стал милосерд.

Незадолго до своей праведной кончины преподобная Евфросиния видела во сне своего отца, который сказал ей: — “Гряди, чадо мое любезное: Христос зовет тебя! Гряди насладиться неизреченной радости и исполниться света небесного!”

Преподобная поняла, что приближается день ее смерти, и стала готовиться. Болезнь ее продолжалась недолго. Перед самой кончиной она приобщилась святых Христовых Таин и молилась: “Слава Тебе, Пресвятая Троица! Упование наше, Пресвятая Госпоже, помоги мне! Господи, в руки Твои предаю дух мой!” Потом перекрестилась и спокойно отошла в жизнь вечную.

Весть о смерти славной подвижницы быстро разнеслась повсюду, и в обитель собралось множество народа; явились больные и одержимые злым духом; они прикасались к телу усопшей и получали исцеление.

После погребения почившей подвижницы при гробе ее происходили поразительные чудеса: слепые прозревали, хромые начинали ходить, немые говорить, бесноватые освобождались от власти демона, расслабленные получали силу и начинали ходить. Одним словом, всякий, кто притекал к мощам угодницы Божией с верою, получал исцеление по молитвам ее.

Это множество чудес послужило побуждением к причислению преподобной Евфросинии к лику святых.